Ветер перемен. Фэнтези-словеска (игра)

ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

Эртан.
Дом Грандмейстера Тайной Стражи.
3 день месяца Журавля - первого месяца лета.
Ранее утро.



Ночь отступала медленно, первые лучи зазолотили башни храмов, чуть тронули розовым облака и скользнули по черепице домов. Эртан просыпался нехотя. Заскрипело поворотное колесо, опуская мост через реку на въезде в город, потянулись телеги с товаром к базарному дню, продавец молока на бричке груженой бурдюками, выкрикивая «Айя! Айя!» медленно потарахтел в сторону порта.
Грандмейстер Тайной Стражи любил все эти звуки. Он просыпался задолго до рассвета, глядел в стрельчатое окно на крыши домов, на темную ленту реки и размышлял о делах, а когда солнце поднималось над зубчатой каймой гор, шаркая стоптанными туфлями, Брака Зетар шел вниз, в приемную залу башни.
Там его уже дожидался помощник со свитками и почтой.
-Доброе утро, мейстер, - почтительно произнес Эрк.
Он служил у грандмейстера уже много лет и много повидал, но этот утренний ритуал никогда не менялся. Грандмейстер располагался за массивным столом черного дерева, наливал себе красного чаю, а Эрк усевшись напротив, начинал зачитывать новости.
-Доброе, Эрк, - пробормотал Брака, отодвинул чернильницу и золотого орла, - ну что там у нас сегодня?
-Э, ваша милость, итак, значит…. сгорел ночью бордель у Южного порта, говорят, поджег его, хм, хм, сын князя из Брунсвика, и хозяйка борделя, небезызвестная Мадлен, хочет жалобу самому короля подавать от лица гильдии. Подати она платит в казну исправно, а бесчинства творятся.
-Ох уж эти северные князья, - вздохнул мейстер Зетар, - точно известно, что это сын князя?
-Доподлинно мейстер, весь бордель видел, как он, перепив вина, бегал с канделябром и поджигал занавеси.
-Пусть уплатит пять ливров Мадлен и дело с концом, что дальше?
-Гильдия южных купцов прислала жалобу на купцов из Ситайна и Свальгарда, -Эрк развернул свиток, прищурился, поводил пальцами по строчкам, - пишут, что мол, жизни не стало совсем от этих северян, они сбивают цены, а товар везут тухлый, пересыпают рыбу черной солью, в масло кладут мышиный помет, чтобы оно не прогоркло, а пошлина для них за проход по реке ниже, чем для южных караванов. А по реке плыть любой дурак может, ваша милость, так тут написано.
-И что это правда? – Зетар почесал кончик носа.
-Про соль и мышиный помет? – уточнил Эрк.
-Да нет же! Про пошлину! Кого интересует мышиный помет!
-Истинная правда, ваша милость, - произнес Эрк вычеркивая что-то из свитка.
– Дай знать нашему Верховному Казначею, что надо бы северных купцов пошлиной поприжать, нам нонче с южанами дружить следует.
Эрк макнул перо в чернильницу, сделал еще пометки и взял следующий свиток.
-Храмовники поймали вольха…
-Эка невидаль! Храмовники каждый день ловят вольхов! – пробурчал грандмейстер.
-В горах, ваша милость поймали, - уточнил помощник, - так вот он, то бишь пойманный вольх, твердит про день слияния четырех лун и что откроется некая дверь, которая открывается раз в тысячелетие и войска вольхов утопят Эртан в крови. И еще что-то про Час предела и Красную Метель, - Эрк исподлобья посмотрел на своего господина.
-А, старые вольхийские байки! Этот вольх поди сумасшедший или нанюхался тоскийского воска, вот ему и приходят откровения! – раздраженно махнул рукой Брака Зетар. – Вчера вот про то, что дворец короля Гуннара под землю ушел мне байку рассказывали, теперь вот про Красную Метель! А вообще-то каждому известно, что вольхи на выпивку слабы, особливо на ту бурду, что варят северяне. С нее любой вольх видит Красную Метель! Дальше читай…
-Из Клотилда князь прислал депешу, просит помощи, беглого поймать, изменника, князя Мильяна из Цигмонда. Вроде как бежал он в Коринтию и даже видели его на границе у Лептиса, скрывается под именем Кадор Блит и едет в Эртан.
-Что он натворил-то?
-Да много чего, - Эрк принялся перечислять, но мейстер прервал его.
-Ладно, ладно, с Клотилдом нам сейчас хочешь не хочешь, а дружить надо, это же орденские земли, и князь Клотилда исправно нам вести шлет про загорские дела, - усмехнулся Брака Зетар, - разошли всем депешу изловить этого беглого князя, да отправить назад в Клотилд с нашими наилучшими пожеланиями. Еще что?
-Ночью прибыл корабль, а на нем госпожа Эфайра ар-Рави, и она теперь новый магистр Ордена здесь в Эртане, вместо Куэн ар-Куна, - зачитал Эрк, старательно выговаривая имена.
-Так что же ты сразу не начал с этого?! – воскликнул Брака Зетар, вскочил со своего места и выглянул в окно. – Готовь мою парадную одежду, надо немедля засвидетельствовать свое почтение госпоже Эфайре.
-Это еще не все, ваша милость, есть кое что более важное…
-Вечно ты самое важное на конец оставляешь! Что же еще важнее-то?!
-Прискакал человек из Лептиса, с вольхийских земель есть две новости…
-Как обычно, хорошая и плохая? – усмехнулся мейстер.
-Ох, ваша милость, плохая и еще хуже, с какой начать? – деликатно ответил Эрк.
- С той, что еще хуже, - мрачно ответил мейстер, понимая, что какими бы ни были эти новости – день не задался.
Хуже чем новость о новом магистре Ордена может быть только новость о войне или чуме.

Время действрия: ночь со второго на третий день месяца Журавля, ближе к рассвету.
Место действия: подземелье под замком Ордена Черной Луны, Иль-Хасс.

Темнота. Гулкая. Слепая. Бескрайняя. Всеобъемлющая. Такая, которая чёрным бархатом накрывает всё вокруг, скрывая всё: размеры, звуки, намерения.
О комнате можно было сказать только то, что она есть. И материальная её часть, казалось, заканчивалась под сидящим. Это была поза, носящая название «алмаз»: подбородок приподнят, спина выпрямлена, ноги согнуты в коленях так, что ягодицы опираются на сведенные вместе пятки, руки лежат на бёдрах ладонями вверх. Эту позу знал каждый в Ордене Черной Луны – именно в ней надлежит медитировать и возносить молитвы Лунам.
О самом сидящем можно было сказать только то, что это мужчина. Сколько минут, часов, дней или даже лет он просидел здесь – неизвестно.
Тишину разорвали шаги. Идущий старался ступать как можно тише, но сидящий повернул голову.
- А ты всё так же чуток, - сказал идущий вместо приветствия.
- А ты всё так же пыхтишь.
Идущий остановился, высек огонь и зажёг один из висящих на стене фонарей.
- Зачем? – Недовольно прикрыл глаза сидящий.
- Я знаю, что Тени лучше в темноте, но разговор у нас с тобой будет серьёзный.
Фонарь разгорелся, и теперь стало возможно увидеть собеседников.
Сидящему с виду было около тридцати, он был среднего телосложения, одет в традиционную для Ложи Наказующих простую чёрную одежду, совершенно не стесняющую движений. Его черные, как смоль волосы стянуты на затылке в конский хвост, лоб у него был небольшой, глаза карие, от правого вниз спускается шрам, нос прямой, аккуратные усы, над верхней губой усы, переходящие в коротко остриженную бородку. Его звали Шаддар Аккад-Шу, по прозвищу Тень, один из лучших убийц Ордена.
Стоящему с виду можно было дать примерно столько же. Телосложение крупное, массивное, под такой же, как и у Шаддара одеждой перекатывались бугры мышц, массивная шея, казалось, начинается прямо от самых плеч. Лоб высокий, волосы короткие, русые. Глаза блёкло-зелёные, дважды сломанный нос образовывал на лице странную фигуру, бороды и усов он не носил. Его звали Тейн ир-Кан и он носил титул Плеть Ордена и был Мастером Ложи Наказующих.
Тейн уселся напротив собеседника, непринуждённо скопировав его позу:
- Кстати, можешь демона своего призвать? Как там его? Кадор?
- Кадаф. Кадаф Тха'Нагот Акар Кон-Хиссар.
- Язык сломать можно. Ограничусь Кадафом. Зови его.
- Как прикажете, Мастер.
- Шаддар, мы с тобой знакомы уже демонову уйму лет. Сколько раз я тебе говорил: не нужно меня титуловать когда рядом никого нет.
Шаддар кивнул, достал из кармана камешек и положил справа от себя, затем вынул из рукава маленький нож и уколов мизинец на левой руке, уронил каплю крови точно в центр камня.
- Силой Лоир и связывающим нас договором призываю в мир Кадафа Тха'Нагот Акар Кон-Хиссар, лорда наследника Ледяных Земель Ишш. Явись на зов своей и моей крови! Ноттис!*
Прошла минута, но демон так и не появился.
- Он что спит там у себя, что ли?
- Это не важно. Зов должен выдернуть его в любом случае. Я чувствую, он идёт, но что-то мешает, тянет в другую сторону.
- Давай ещё раз.
- Силой Лоир и связывающим нас договором призываю в мир Кадафа Тха'Нагот Акар Кон-Хиссар, лорда наследника Ледяных Земель Ишш. Явись на зов своей и моей крови! Ноттис!
- И что?
- Ноттис! – Снова приказал Шаддар. – Ноттис арданте!**
От камешка повалил дым, из которого вывалились худощавый молодой человек лет двадцати пяти и стройная блондинка в мужском охотничьем костюме.
Молодой человек погасил инерцию кувырком и поднялся на ноги, а вот девушка оказалась не так хорошо подготовлена, потому и проехалась носом по полу.
- А это ещё кто? – Спросил Шаддара Тейн. Оба они даже не попытались как-то изменить своё положение в пространстве – зачем? – в случае чего убить они успеют в любом случае.
- А это, точнее, эта, тоже пыталась меня призвать, - подал голос прибывший, - и Зов, надо сказать, был достаточной силы, чтобы сделать это. Умения вот не хватило, да и амулет на крови слишком сильный якорь. Вот её и вытянуло сюда вместе со мной.
Плеть Ордена достал из кармана маленький колокольчик и позвонил дважды. Через секунду рядом с ним стояли два вооружённых воина.
- Эту – Тейн кивнул на всё ещё очумело крутящую головой девушку, - посадить здесь где-нибудь. Не в камеру. И стеречь до моего прихода.
Воины приложили выпрямленную ладонь к грудине, коснулись носами средних пальцев и, подхватив под руки девушку, скрылись.
Тейн обернулся к Шаддару и демону.
- Теперь с вами. – Он ненадолго замолчал.
- Кого мне нужно убить? – Поинтересовался Шаддар.
- На этот раз всё гораздо сложнее…



____________________________________________
*Ноттис! - приди, появись (демонск.)
** Арданте! - немедленно (демонск.)

Время действия: утро третьего дня месяца Журавля,
Место действия: замок Ордена Черной Луны, Иль-Хасс.

Когда Майю бесцеремонно подхватили под руки и выволокли из комнаты, которую она даже не успела толком рассмотреть, она растерялась. Ну, еще бы! Только что сидела в своей собственной комнате, за плотно задернутыми занавесями, слышала, как во дворе лениво побрехивает на луны блохастый Серко, не дыша, капала куриную кровь на заветный камушек (надо было свою, но ей было жалко колоть палец), и вдруг - вихрь, тьма, круговерть в голове, и - чужой, не шибко чистый пол, прямо под носом!
И сразу хватают и тащат!
- Куда? - завопила Майя уже в коридоре, - куда вы меня тащите? Я коринтийская подданная! Мой папа с королем знаком! Он вас всех с порохами купит, бандиты!
Двое все так же молча протащили ее по каменному коридору, и втолкнули в комнату с решетками на окнах.
- Ах, так? - сердилась дальше Майя, - значит, вам плевать на моего отца? Так знайте, что я и сама вам покажу! Я самая сильная ведьма во всей Коринтии! Сейчас тут все превратится в пыль, вот!
И она потрясла кулачком перед носом у стражника. Тот взглянул на ее руку, одобрительно кивнул, сказал: "Ну-ну", и захлопнул дверь.
Щелкнул замок.
Майя попробовала стучать по двери, но скоро бросила. Никто не отзывался, а руке было больно молотить по дубовым доскам.
Она обежала взглядом комнату. На тюрьму не похоже. Но - решетки на окнах, и дверь на замке. Птичка в клетке? Похоже на то.
Она обошла комнату, внимательно ее разглядывая, и поняла, что бежать невозможно.
Тогда она вынула из кармана камушек, тот самый, на котором колдовала еще в Эртане. Что ж, попробуем еще раз. Только теперь все по правилам!
крохотным кинжальчиком, спрятанным в сапоге, она уколола палец, капнула крови на камень, и прошептала:
- Ноттис! Призываю тебя, вытащи меня отсюда, и покажем им всем, где раки зимуют!

За два дня до вышеописанных событий.
Застава Длинный Коготь неподалеку от Лептиса.
Вечер.

-По какому делу пожаловали? – устало спросил Баред и смачно сплюнул в пыльные лопухи.
Солнце клонилось к западу, а лента жаждущих перейти через мост у заставы Длинный Коготь все не кончалась. Оно и понятно, сквозь ущелье, что пролегло между двух горных хребтов, будто через игольное ушко, круглый год шли купеческие караваны, ехали путники, королевские почтовые курьеры, а последнее время все больше беженцы из Загорья, где шла война между княжествами.
И на заставе у стражи только прибавилось работы из-за этих беглецов. Но королевским указом велено было их всех пропускать, только оружие отбирать, что длиннее локтя, да мужчин записывать. Вот сегодня Баред и поесть не успел, только хлебнул молока с засохшей лепешкой, да так и проторчал весь день у ворот, записывая идущих, поскольку писать в свитки на заставе умел только он. К вечеру уже живот свело аж до колик, а люди все шли и шли….
-В Эртан еду… науки изучать, - ответил очередной беженец, ведя на поводу каурую кобылу.
Баред посмотрел внимательно на путника: пыльные сапоги, грязный плащ, лошадка дохловатая, того и гляди околеет, черезседельные сумки тощие, никакого добра с собой, а рожа умная, можно сказать благородная даже, кабы не такой был грязный, да заросший щетиной сошел бы за князя какого из Загорья. А так одним словом студиозус, и в самом деле, только над свитками корпеть, да грызть гусиные перья.
-Как звать? - вздохнул Баред и макнул стило в чернильницу, повозюкав там уже изрядно размусоленным пером.
-Кадор, - негромко произнес мужчина и добавил, - Кадор Блит сын Норда Блита из Бельгарда, писаря при Храме.
Баред торопливо записал, снабдив Бельгард двумя жирными кляксами и решив, что студиозус более ничем не интересен, буркнул не глядя:
-Оружие имеешь при себе?
-Нет.
-Обыщите, - махнул он кому-то из стражи и буркнул в морду каурой кобыле, -проходи. Следующий!
Стража живо обшарила его скромные пожитки и не найдя ничего подозрительного и ценного – отпустила. Кадор взобрался в седло, и его дохловатая лошадка уныло потрусила прочь от каменных стен заставы и моста через Быстрицу, где Баред старательно писал свои свитки.
Отъехав с полмили он остановился на спуске с холма и прищурился, разглядывая в свете заходящего солнца зеленые пятна полей, стога и ленивые крылья мельниц, Коринтию – его новую родину. Кадор не был сыном писаря из Храма и вовсе был не из Бельгарда. И хоть Баред был голоден и устал, он все же не ошибся, решив, что этот студиозус сошел бы за князя. Кадор Блит и правда, когда-то им был. Князем Цигмонда. До предательства, войны, обвинений в измене, пожара и смерти всех своих близких.
А сейчас, лошадь была краденой, одежда снятой с убитого и даже черезседельные сумки достались ему вместе с лошадью. Ничего у него своего не осталось, даже имени. Но Кадор имя не хуже других.
Хотя теперь это все было неважно. Он бежал из Загорья, чтобы начать новую жизнь здесь в Коринтии, а потом когда-нибудь вернуться и отомстить.
Он разглядел у подножья холма деревню и корчму, традиционную красную вывеску которой нельзя было не заметить, и тронул лошадь, направляя ее туда. У него осталось несколько лей – на ужин и ночлег хватит, а там боги дадут новый день, дадут и новый путь.
Он решил заночевать здесь у заставы, по эту сторону гор его уже никто не будет искать, так что можно не торопиться. А потом он поедет в Эртан – столицу Коринтии, знаменитый Белый Город, что славится своей красотой и богатством, тенистыми садами, фонтанами, белыми стенами и голубой черепицей на крышах храмов. Там живут самые красивые девушки, туда стремятся князья из всех земель, чтобы быть поближе к королю, там люди едят на золоте и ходят в шелках, там его ум и меч, которым он искусно владеет, не дадут ему пропасть. Там он возродится, чтобы отомстить…
-Поберегись!!! - щелчок кнута и топот копыт, вывел Кадора из тяжких раздумий, его лошадка шарахнулась в сторону, чуть не раздавив какого-то бродягу.
Мимо, нещадно стегая лошадей, пролетел отряд из семи всадников в лиловых плащах.
-Тьфу, окаянный, глаза разуй, куды прешь, не видишь, что ли, человек отдыхает?!! – рявкнул бродяга, но потом, прищурившись, вдруг добавил,- уж простите Ваша милость, не разглядел в вас знатного господина, спужали меня…
-Кто это были такие? – спросил Кадор глядя вслед удаляющимся лиловым плащам.
-А-а, так господин - приезжий? Это же храмовники, видать по срочному делу скачут, не иначе в Эртан. Нынче всем надо в Эртан, - вздохнул бродяга. – А ежели господину ночлег нужен и ужин, то лучше всего в «Трех фазанах»…
-А почему нынче всем надо в Эртан?
-Ваша милость не знает, что тут у нас творится? – осторожно спросил бродяга.
Кадор посмотрел на него внимательно, бродяга был молод и на рожу хитер как лиса. По виду не сказать, чтобы из крестьян, да и руки не ремесленника, а по совести если - то больше он смахивал на вора. И поразмыслив секунду Кадор спросил:
-Как звать?
-Джаго, ваша милость, - бродяга выпрямился и старательно отряхнул одежду.
-Послушай Джаго, если ты голоден…
-Очень голоден, Ваша милость, - ввернул бродяга приложив руку в к животу.
-… и не против перекусить в этих самых «Трех фазанах»….
-Совсем не против, ваша милость, а очень даже за, - Джаго лихо сдвинул на затылок засаленный берет.
-…то я тебя кормлю, а ты мне расскажешь, что тут и как в ваших краях.
-Это враз, ваша милость, лучше, чем Джаго, этих краев ни одна собака не знает! – весело воскликнул он.
-Вот и славно.

Время действия: Утро третьего дня месяца журавля.
Место действия: Храм Единого, Эртан, Коринтия.

В зале разносились звуки органа, торжественные и полные светлой грусти, они звали в небо, но напоминали людям об их грешной сущности
"Фуга святого Кристобальда. - Подумал отец Чёк. - Воистину гениален тот, кто её написал. Это ж суметь надо так совместить, казалось бы, не совместимое. Но еще гениальнее тот, кто изобрёл орган..."
Зал с органом, кстати, единственный на весь Эртан, находился в эртанском храме Единого. Храм раскинулся на холме, где раньше располагалась северная управа городских огнеборцев. Здание выстроили из белого гранита, весьма и весьма редкого в этих краях, а посему тащили его аж из самого Скардаборга, на весь свет известного своими гранитными каменоломнями.
Храм Единого вознёсся к небу на двенадцать метров, длина его двадцать метров, а ширина - двадцать пять. Он был самым большим из коринтийских храмов и, несомненно, самым богатым. Внутри одновременно могли находиться до тысячи прихожан.
Главный вход предваряли колонны из красного гранита и искусно высеченным плющом, который их обвивал снизу доверху, а сам вход перекрывали ворота из отборного Лагского дуба, украшенные резьбой, с житием причисленной к лику святых Деневьевы Эртанской.
Высокие стены, словно бойницы прорезали узкие стрельчатые окна, забранные разноцветными стеклами, а над входом имелось большое круглое окно с витражом, изображающим божественный свет, который освещает путь всем истинно верующим в Царствие Небесное. Особенно красиво это смотрелось в утренние часы, на ежедневной молитве.
Крыша была покрыта краской с растертым в пыль золотом, поэтому в солнечные дни возвышающийся над городом храм всегда привлекал внимание горожан и гостей Эртана.
Орган стих, но в зале ещё несколько секнуд металась музыка. Отец Кед, старинный приятель отца Чёка, встал из-за инструмента и начал проповедь.
Проповедь Чёк не слушал. Он был истинно верующим, можно даже сказать, фанатиком веры и знал все канонические проповеди наизусть. Знал, но когда проповедовал сам, читал их очень редко, полагаясь на собственную харизму и хорошо подвешенный язык. Вчера он вернулся из самого долгого своего похода – в земли нелюди-вольхов. И поход этот оказался крайне результативным: Коринтийский клан приобрёл новых сторонников и опосредованную возможность применения руной магии. А с этим козырем можно уничтожить Мироитов.
Мысли отца Чёка перескочили с новообращенных вольхов на магов собственного клана.
«Ведь реально на них держится вера в Единого, ведь вера требует чудес, а кто, как не маги обеспечивают эти самые чудеса в должном количестве?»
Погрузившись в свои размышления, отец Чёк и не заметил, что проповедь закончилась и паства покинула храм. Очнулся он от того, что отец цед положил ему руку на плечо и предложил принять утреннюю трапезу в его келье.
Келья отца Кеда была обставлена со всей возможной помпезностью: лагский дуб, золото, бархат. Отец Чёк собрался былосказать что-нибудь о том, что, де, слугам Единого столь же приличествует аскеза, сколь и пастве Его, но промолчал. Потому, что и сам страдал от этого порока. Поэтому ему доставляло просто немыслимое удовольствие смиренно и картинно отказываться от богатых даров, которые тащили ему прихожане и отдавать их все на благо храма.
Обед прошел в молчании и лишь после того, как тарелки клириков опустели, отец Кед задал вопрос, терзавший его уже второй день:
- Что ты собираешься делать теперь?
- Привести весь остальной мир в лоно истиной веры.
- Но как?
- Сначала уничтожу мироитов, а потом Орден. Тогда мы станем силой, с которой нельзя будет не считаться. Тогда слабые приползут на брюхе сами, а сильных мы заставим это сделать.
- А что архипастырь? Ты говорил с ним?
- Он одобрил мой план, но потребовал, чтобы уничтожение мироитов и Ордена нельзя было связать с нами.

Время действия: Утро третьего дня месяца Журавля,
Место действия: Замок Ордена Черной Луны, Иль-Хасс.

После разговора с Тейном Шаддару и Кадафу было о чем задуматься: задачу им поставили действительно сложную и неординарную, может быть, даже непосильную. Зато и полномочиями на время выполнения обеспечили как минимум магистерскими.
- Шад, у меня спина чешется. – Заявил вдруг Кадаф, жестоко терзая ногтями свою спину через рубашку.
- О, кто-то пытается тебя призвать?
- Ага. И, мне кажется, я знаю, кто этот «кто-то».
- Ну, тогда пойдём к Тейну.
Плеть Ордена в это время докладывал о необычной гостье Великому Магистру, который особенно после дополнения Кадафа очень заинтересовался ей.
- Так, говоришь, она пытается тебя призвать? Сидя в «гостевой»?
Кадаф кивнул.
- Ладно, пойдёмте. Поглядим на этот самородок…
Минут через десять дверь в комнату, где сидела Майя, отворилась, и внутрь вошли трое. Двоих из них она уже видела, а третий был мужчиной лет пятидесяти с виду с окладистой чёрной бородой, одежда его полностью скрывала фигуру, было понятно только то, что он среднего роста и не худ. Стоящий за ним поставил стул и чернобородый уселся на него. Двое встали у него за плечами.
- Здравствуй, девочка.
- Немедленно отпустите меня! Я коринтийская подданная! Мой папа с королем знаком!
- И почему мне не страшно?
- Вы не боитесь моего отца? Ладно, тогда я сейчас вызову демона и он вам всем наваляет по первое число!
- У тебя ничего не получится, девочка.
- А вот и получится!
- Ну, что ж, тогда мы не будем тебе мешать. – И мужчина поудобнее устроился на своем стуле.
- Ноттис! Ноттис! Ноттис! - Майя ещё раз попыталась призвать Кадафа Тха'Нагот Акар Кон-Хиссар. И упрямство девушки, помноженное на отчаяние, принесло свои плоды, правда, не совсем те, которых она ждала. Точнее, совсем не те.
Рядом с камнем материализовался бесёнок ростом примерно с локоть.У него была непропорционально большая голова с маленькими рожками, длинные, почти до земли руки, объёмистое брюхо, короткие ножки и маленькие крылья за спиной. Рот существа был занят, а в лапе зажат кусок мяса, источающий стойкий аромат тухлятины. Бесёнок выглядел страшно недовольным тем, что его оторвали от трапезы, было видно, что он хотел высказать всё, что думает обо всех собравшихся и о призвавшем его в частности, но вдруг он судорожно сглотнул и застыл, опустив глаза в пол.
- Атакуй их, демон! – Майя указала пальцем на гостей.
Бесёнок взвизгнул и повалился на колени, мелко дрожа.
- Это он должен был накостылять нам? – С усмешкой спросил мужчина. – Оггантрис та*!
Бесёнок немедленно испарился.
- Как тебя зовут, девочка?
- Майя Таунсен.
- Очень приятно. А я Айлан гар-Даур. Знаешь, почему ты не смогла призвать того, кого хотела?
Девушка отрицательно повела головой из стороны в сторону.
- Во-первых, потому, что он уже призван в мир, а призвать уже призванного демона невозможно. А во-вторых, потому, что в этой комнате около десятка артефактов, подавляющих возможность призыва. Так что, я вообще удивлён, что ты смогла призвать падальщика. Но такой дар, как у тебя нуждается в огранке, поэтому я предлагаю тебе вступить в Орден Чёрной Луны.
Майя не ответила – уж слишком неожиданным было это предложение.
- Девочка, мы предлагаем тебе знания и цель в жизни.
- А если я откажусь, вы меня убьёте?
Мужчина грустно улыбнулся:
- Нет. Зачем нам это?
- Ну, как же…
- Если ты откажешься, мы просто будем за тобой приглядывать. И только если ты действительно натворишь что-то страшное, за тобой придут.
- Убийцы?
- Они самые. Да, кстати, камешек твой в любом случае придётся оставить здесь.
- Почему это?
- Потому, что необученному призывателю слишком опасно пытаться призывать сильных демонов, мы ведь не хотим тебя потерять.
Майя задумалась.
- Завтра мы придём за ответом, а сейчас отдыхай и хорошенько обдумай моё предложение. Поесть тебе принесут.



____________________________________________
*Оггантрис та! – Ритуальная формула изгнания демона.

Четвертый день месяца Журавля.
Корчма «Королевский Олень» в дне пути от Эртана.
Ближе к полудню.


-Поесть бы ваша милость…, - деликатно пробормотал Джаго, поглаживая живот и разглядывая красную вывеску корчмы.
-У нас осталось две леи, если только на похлебку хватит, - усмехнулся Кадор и добавил, - или ты не стащишь чего, как в прошлый раз.
-Так я же верну. При случае, - глазом не моргнув, ответил Джаго и спешился у входа.
Надо сказать, что после их знакомства у Лептиса, они славно отужинали в «Трех фазанах» и Кадор оценил, что Джаго и правда знает всё и вся. Столько всякого узнал Кадор про Орден, коринтийский двор, короля Гуннара и вернувшегося отца Чёка, что было над чем подумать. И когда выяснилось, что Джаго тоже едет в Эртан, Кадор, не задумываясь, предложил ему свою компанию, на что тот, также не задумываясь, согласился.
Джаго представился сыном купца из Семилучья, которого прочили в Орден, да он бежал, ну, а Кадор, бастардом князя из Бельгарда, которого отправили в Эртан изучать письмо и языки. Кто кому из них поверил - да никто и никому, но три дня пути в Эртан в обществе друг друга их вполне устраивали, поэтому вопросов один другому задавать не стали.
Заночевали тут же в «Трех фазанах», но еще до первых петухов, Джаго прокрался, как горностай , и тихонько растолкав Кадора, прошептал:
-Ехать надо, ваша милость.
-Чего в такую рань? – спросил Кадор протирая глаза.
-Уж поверьте – надо. И тихо, чтобы никто не слышал.
Уже во дворе, Кадор понял причину такой спешки, рядом с его каурой кобылкой, стоял серый в яблоках конь, с красной бахромой по краю седла и в богатой упряжи.
-Твой? – хмуро спросил Кадор.
-Теперь да. Не пешком же мне идти в Эртан, - Джаго взлетел в седло одним прыжком, оглянулся и тихо выехал со двора.
-Вот каналья! - Кадор не долго думая последовал за ним.
Так они и доехали почти до столицы.
Расположившись у окна в «Королевском олене» заказали хлеба и похлебки, и принялись жадно есть. К вечеру надо быть в Эртане, деньги у Кадора подошли к концу, он вез с собой несколько рекомендательных писем к друзьям отца в столице и надеялся, что кто-нибудь из них даст ему крышу над головой. А уж службу он себе какую-нибудь найдет. Все эти дни он напряженно думал о том, что же теперь ему делать. Вот и сейчас гоняя в гуще похлебке маленькую луковку, он почти не слышал, что творится вокруг. А тем временем в корчму зашли семеро.
Высокий мужчина с желтым лицом и горбатым носом, в черном одеянии и за ним еще шестеро хорошо вооруженных людей. Они кликнули корчмаря и о чем-то пошептавшись, направились к столу Кадора и Джаго.
Выловив, наконец луковку из супа, Кадор хотел было спросить у Джаго, сколько стоит въезд в Эртан, и как можно проехать бесплатно, но так и замер с ложкой у рта.
Черные глаза Джаго как-то высветлились, пожелтели и две вертикальные черты рассекли эту желтизну, совсем как у пустынных котов. И взгляд его, напряженный и пульсирующий, уставился куда-то вверх.
«Да этот каналья еще и вольх!» - только и подумал Кадор.
В то же мгновенье чья-то тяжелая рука легла ему на плечо и густой хрипловатый голос произнес:
-Так вот значит, какую компанию водит беглый князь-изменник Рикард Мильян! В дружках у него, значится теперь, воры-вольхи завелись.
Кадор скосил взгляд и увидел нашивку на рукаве – белую голову совы.
«Тайная стража, чтоб ее!» - мелькнуло в голове.
Меч выхватить не успеет, кинжал тоже, он медленно опустил ложку и произнес тихо, стараясь выгадать время:
-Руку убери.
Трое слева, один рядом с плечом, один стал у двери, а еще двое поодаль с мечами наизготовку.
«Паршиво. Быть пойманным наемниками Тайной Стражи тут, да еще с вольхом и краденными лошадьми – ох, как паршиво!», - он прокручивал в голове варианты бегства, ругая себя на чем свет стоит за беспечность.
Но помощь пришла – откуда и не думал. Сидевший до этого смирно Джаго, внезапно так ловко метнул свой горшок с похлебкой в одного из стоявших слева от Кадора, что горшок этот попал ему прямо в лоб, и густая жирная похлебка залила лицо.
А дальше началось невообразимое. Вольх, оперевшись рукой о стол, подпрыгнул в воздух, распрямился, словно натянутая тетива, и врезал пятками в грудь тому, с совой на рукаве. Потом плюхнулся на пол, растянулся на шпагат, вывернулся ужом, кувыркнулся через голову и уже подсек ногой еще одного из наемников.
Этого хватило, чтобы Кадор успел схватить свой меч и перевернуть лавку.
Бой был короткий и быстрый. Джаго сорвав со стены большую сковороду, щедро зацепил тлеющих углей в очаге и швырнул их в центр залы, а затем метнул в очаг горшок с маслом. Полыхнуло жарко и гулко. Посетители взвопили и бросились кто куда, корчмарь, истошно вопя, черпал воду из бочонка и плескал ведром на пол. Потянуло гарью, и едкий дым затянул комнату. А в суматохе Джаго уже выпрыгнул через окно во двор.
-Ахто, бударо, попомните вы, - бормотал он себе под нос что-то на вольхийском и маленьким кривым ножом быстро рассек подпруги всех лошадей, стоявших у коновязи.
-Ваша милость! – крикнул он выскочившему из дверей Кадору. – Сюда!
Кадор, а вернее, князь Рикард Мильян, еще успел ударить рукоятью меча выглядывавшего в окно наемника и бросился к лошадям, которых уже отвязал Джаго.
Они понеслись рысью со всей прыти, которую удалось выбить из каурой лошаденки князя. Доехав до перекрестка, свернули в лес и спешились в овраге.
-Ну, погоню переждем, ваша милость и к вечеру тронемся, - как ни в чем не бывало произнес Джаго отдышавшись.
-А ты у нас, стало быть, беглый вольх, да еще и вор?! – усмехнулся Рикард Мильян, поправляя ремень. – И как меня угораздило с тобой связаться!
-Ну, так и вы, ваша милость, как оказалось, беглый князь, да еще и изменник, - парировал вольх. – И уж я-то влип, ни за поллеи по вашей милости в историю. Лошадь бы я бросил, да и делов, а теперь, поди же ты, я в сговоре с беглым князем! И из воров с полпинка, по вашей милости, угодил в государственные преступники!
-А я попал под лапу Ордена, что вожу дружбу с вольхами, так что и ты мне удружил, эти совиные головы сегодня же донесут в Орден, что видели меня с вольхами!
-Ну, теперича вы налево, я направо, каждый сам по себе, - пожал плечами вольх.
-А что у тебя с глазами вдруг случилось?
-Да тапития кончилась, - вздохнул Джаго, доставая из кармана маленький пузырек, - две капли осталось, берег для стражи на въезде в Эртан. Думал, дотяну, а там, в Эртане, тайный аптекарь есть, у него бы прикупил еще. Да вот – не дотянул. И в Эртан нам теперь никак нельзя, в смысле через ворота мы не пройдем. А тебя чего Тайная Стража ищет?
-Знал бы! А вообще это долгая история, - мрачно произнес Рикард, - есть еще дороги в Эртан мимо ворот?
-Ну… ежели вашей милости есть что предложить беглому вольху, да еще и вору…, - почесал макушку Джаго с хитрым выражением лица.
-Ах ты каналья! – усмехнулся Рикард. – Коли хочешь, пошли ко мне служить, одни демоны знают, что теперь делать! Но ты беглый, я беглый – вдвоем все же проще. Только денег у меня сейчас нет, но они будут, слово князя, и я тебе щедро заплачу.
- Эх, ваша милость, кабы деньги решали все… Ну что же, давайте проберемся в Эртан, а там видно будет.
На том и порешили.

Время действия: Утро третьего дня месяца Журавля,
Место действия: Замок Ордена Черной Луны, Иль-Хасс.

- Стойте! - крикнула Майя вслед сердитым дядькам, которые только что сломали ее заклинание и наговорили много слов, которые значили: "ты, Майя, никто, и звать тебя никак".
Однако услышав вопль Майи - остановились, и оглянулись.
- Я согласна, - выпалила девушка, - но с одним условием. Камушек останется у меня. Это ведь не очень сложное условие, правда? Ну, что вам стоит. Я его спрячу и не буду пользоваться. Чесслово. Пока вы сами не разрешите! А? Согласны? Я даже забуду, что я коринтийская подданная, и напишу отцу о том, что вступила в Орден и являюсь учеником. Как? Согласны?
Майя мило улыбалась и ждала ответа. Скорее всего, они согласятся. И она станет учеником Ордена. И узнает то, чего никогда бы не узнала, сидя дома и разглядывая вольхские руны на поясе служанки. И когда она узнает много, и станет сильной, она всем покажет!
Правда, что покажет, и кому - об этом Майя пока не думала. Потому что это было из разряда "подумаю об этом завтра".

Время действия: четвертый день месяца Журавля
Место действия: перевал Ослепших, Южные Агарры

Небо было синее-синее, без единого облачка. Узкая тропинка вела через выбеленный снегом перевал. Снег сверкал на солнце и слепил глаза. Ранним утром убийца и демон покинули столицу Ордена Черной луны и направились на север, в Эртан. Если скакать по дорогам, то путь занял бы двенадцать дней, но если перейти горы, можно сэкономить день, а то и два. К тому же, не придётся отмечаться на пограничных заставах. Тем более, что тропы Шаддар из клана Шу знал и реально оценивал свои силы.
Примерно к полудню закончились предгорья и с обеих сторон от тропы остались лишь седые исполины, подпирающие своими остроконечными шлемами небеса.
Шаддар угрюмо кутался в отороченную мехом по вороту куртку и молчал. После летней духоты узких и извилистых улочек Иль-Хасса горный простор и холод были ему совсем не по душе. Демон же наоборот, расстегнул куртку, дышал полной грудью и был преисполнен отличнейшего настроения и стремился поделиться им с время от времени угукающим спутником.
- Знаешь, Шад, этот замечательный холод напоминает мне Ишш. Вот бывало уйдёшь на охоту в метель, такую, что дальше кончиков когтей ничего не видно на несколько дней. А вокруг только стужа и снег. Иногда так мело, что даже начинаешь путаться, где верх, а где низ. Представляешь?
- Угу.
- Так вот. Выходил я поохотиться всласть и никогда без добычи не возвращался. То ледяного червя удастся добыть, то хурга, то арр попадётся. А арр – это вообще редкостный деликатес. Понимаешь?
- Угу.
- Эти хитрые твари сидят под толщей снега когда метели нет. И день могут сидеть, и два, и неделю, и даже месяц. Веришь?
- Угу.
- И только в пургу, когда все их природные враги прячутся о норам, арры выползают на охоту за снежными мухами. Вот тут-то мы их и ловим. Ты хочешь спросить, как?
- Угу.
- Согласен, это трудно: из-за летящего прямо в глаза снега ничего не видно, а свист пурги маскирует все звуки. Низшие приманивают аров на снежных мух. Кстати, ты знаешь, кто такие снежные мухи?
- У-у.
- Снежные мухи напоминают ваших мух, только они размером примерно с локоть, имеют на голове шип с зазубринами и способны выпить до нескольких литров крови. Если во время охоты не повезёт нарваться на большую стаю мух, можно и ноги не унести. С другой стороны, где много снежных мух, там обычно и арры, поэтому многие рискуют. Использовать же заранее отловленных или еще хуже того, выращенных мух как приманку – значит сомневаться в себе, в своих навыках и реакции. Поэтому высшие демоны никогда этого не делают. Мы доверяем своим охотничьим инстинктам.
Кадаф болтал ещё долго, но всё же и он замолчал, дальше путники ехали в полной тишине, изредка прерывающейся криком парящего в вышине орла. В родном клане Шаддара орел был священной птицей, символом охотников и встретить его на своём пути считалось знаком расположения к горцу духов предков.
«Интересно, почему предки благоволят ко мне сейчас? – Думал Шаддар. – Ведь я же еду отнимать жизни. Может, и правда, дело моё стоит того?»
Но некому здесь было ответить на эти вопросы, кроме его совести. А совесть молчала.
День стал клониться к вечеру, кони пошли гораздо медленнее и Шаддар принял решение остановиться на ночлег. За очередным поворотом тропы показалась иссечённая ветром и снегом древня круглая башня, которая грустно смотрела на дорогу слепыми глазами-провалами бойниц.
- А это что ещё за реликт? – Удивился Кадаф.
- Это одна из башен, построенных в незапамятные времена вольхами, когда люди ещё не вытеснили их на север.
- А зачем?
- Точно уже никто не знает. В Ордене есть две версии: это одна из сети сигнальных башен, по которым передавались сообщения из города в город; либо здесь располагалась застава. Но зато я точно знаю, что здесь сейчас.
- И что?
- Тайник Ордена, в котором мы найдем дрова для костра, еду и ночлег.
- А я думал, что мы заночуем в твоём клане. Ты же вроде бы откуда-то из этих мест?
- Да, но для того, чтобы заночевать в нашей долине, мы должны были сделать большой крюк и тогда бы не только не сэкономили время, но и потеряли пару лишних дней.
- Ясно.
- Что ж, тогда давай устраиваться на ночлег.
- Кстати, о ночлеге. Ты помнишь, что мне осталось часов семь?
- Помню. Тебя сразу обратно призвать?
- Да ладно, давай с утра уже.
- Хорошо. Только разбуди меня.
- Ладно.
«Дверь, несмотря на то, что построили башню как минимум тысячу лет назад, цела, а, может быть, просто Орден присматривает за этой башней и периодически обновляет запасы. – Подумал Кадаф. – Да, этот вариант кажется мне более вероятным».
Изнутри весь первый этаж башни показался Кадафу изъеденным подснежным камнеедом – все стены покрывали неровные следы. Шаддар объяснил, что раньше стены покрывали руны, но поскольку никто из Ордена в них не разбирается, чтобы оставить только безопасные к незваным гостям, то скололи все подряд. Говорили, что кто-то при этом даже пострадал…
Через час от костра остались только дающие неровный и тусклый малиновый цвет угольки, лошади лениво хрупали овсом из седельных сумок, а Шаддар заснул. Лорд-наследник Ледяных Земель Ишш сидел у костра, погрузившись в размышления.
Кадаф почувствовал дрожь в пальцах и боль в висках. Боль была такая, будто кто-то вонзал туда раскалённые гвозди.
- Шад, просыпайся, мне пора.
- Хорошо.
Шаддар встал, потянулся, умылся снегом и вернулся в башню.
- Ну, до встречи.
Тело демона выгнуло дугой и сложило пополам, а затем он истаял словно мираж, только на полу остался круг из тёмно-синего инея.

Четвертый день месяца Журавля. Вечер.
Неподалеку от Северных ворот на въезде в Эртан.

-И как нам все-таки попасть в город? – подытожил Рикард длинные рассуждения Джаго о том, что теперь на каждом перекрестке их поджидают доносчики Тайной Стражи, а через ворота в Эртан им не пройти с такими рожами и без денег.
Огонь в костре догорал, солнце клонилось к западу и длинные тени потянулись к ногам от старых ив. Выбравшись из оврага, Джаго и Рикард не стали возвращаться на дорогу, а решили переждать до вечера в стороне у реки.
-Ну, ваша милость, - жуя длинный стебелек, ответил вольх, - завтра в Эртане большая ярмарка, много караванов и обозов пойдет через ворота. Можно схорониться в повозках и проехать, а можно дойти до Гнилого порта, там, на баржу какую-нибудь сесть, а потом до Заячьего острова и оттуда вплавь. А ежели не получится, то знаю я одного малого, он может нас подземными ходами провести…
-Подземными? Слышал я, что в тех подземельях демоны живут…
-Дознаватели Тайной Стражи уж всяко пострашнее демонов будут. А вот скажи мне кому я бы предпочел попасть в лапы, так все одно лучше демону, чем этим людям, - сплюнул в сердцах Джаго.
-Вплавь от Заячьего острова? Может все-таки рискнем через ворота?
-Хотите отведать эртанских подземелий, ваша милость?
-Ладно, давай искать баржу, пора выдвигаться в путь, только вот как с лошадьми быть? – спросил князь, глядя в вечереющее небо.
-А лошадей мы продадим, у въезда в Эртан всегда пара таборов алардаков стоит. И переодеться бы нам… А вообще-то, ваша милость, тут меня знаете ли осенило! Алардаки!
-Мм?
-Смотрите, ищут беглого князя, высокого роста и маленького вольха на серой в яблоках лошади? А ну как нам поменяться местами? А? – воскликнул Джаго приподнимаясь на локте.
-Предлагаешь мне стать беглым вольхом? – усмехнулся князь.
-Предлагаю вам мне довериться, а алардаки нам помогут за эту чудную лошадку, что я украл в Лептисе. Они страсть как лошадей любят, а мне она все одно без надобности теперь.

На воротной башне колокол прозвонил девять раз. Солнце, скользнув последним лучом по крышам домов, уже спряталось за дальний лес на противоположном берегу Леды. У Северных ворот в Эртане стража уже взялась за колесо, когда последние путники показались на дороге.
-Эй, милейший! Вах, вах, не закрывай! Проклятые алардаки! – восклицал маленький толстый купец верхом на гнедой кобыле, въезжая на мост.
Алый тюрбан, украшенный перьями, колыхался в такт шагам, шелковый халат едва сходился на его огромном животе перепоясанном таким же алым, как и тюрбан поясом. За ним, на муле, спрятанная в длинное черное платье и пять слоев серебристо-черной тюли, по обычаю хиссов, следовала женщина – наложница или жена.
Купец достал огромный платок и начал натужено сморкаться и вытирать лицо, кляня на все лады алардаков, которые стоят табором у ворот.
-Украли, понимаете вы, украли мои благовония! Как я теперь буду совершать омовения, скажите вы мне? – вопрошал он стражников.
Стражникам и дела не было до украденных благовоний, им хотелось быстрее запереть ворота и пойти в караульную, где их ждали жаренные бараньи ребра и пиво.
-Демоны бы побрали, этих хиссов, - буркнул один из стражников, - въезд в Эртан – три леи!
В сумерках лицо купца было не разглядеть, да и лица там, лишь полоска между окладистой курчавой бородой и огромным тюрбаном. Купец достал монеты продолжая бормотать проклятия.
-За женщину еще три леи, - произнес стражник, глядя на копну черной ткани восседавшей верхом на муле.
-Три леи?! За эту никчемную вещь?! Вах, вах! Да если бы кто знал! Да от моего мула больше пользы, чем от этой дочери старого Назбира и зачем только я послушал его! А теперь одно разорение! Вах, вах! Может за лею? Да вы бы только знали, сколько она ест! И пахлаву, и плов, и халву, и сушеный инжир, я спрашиваю у старого Назбира, ты совсем ее не кормил что ли? Да разве этот старый бюрдюк, демоны Ишша его забери, скажет! – купец изливался в негодованиях и стенаниях, копался в монетах, пока стражник, наконец, не сдался.
-Ладно, давай лею и проезжай уже! Ворота закрываются!
-Вах, вах! Спасибо добрый человек, да не забудут тебя боги своей милостью! – и, тронув пятками лошадь, он чинно въехал в город, а за ним последовал мул.
И только один из стражников обратил внимание, что женщина на муле уж больно длиннонога, настолько, что коленки ее доходят мулу почти до ушей, но бараньи ребра и пиво не могли ждать, и он отбросил мысли о странном телосложении жены хисского купца и принялся споро крутить воротное колесо.

Время действия: Четвертый день месяца Журавля,
Место действия: Иль-Хасс.

Майя вздохнула, и попыталась забросить на спину увязанный бечевкой крест-на-крест узел с книгами. Узел был тяжелый, зараза. Неужто придется тащить его самой?
- Папа мне говорил, что деньги делают чудеса, - буркнула она, - и степень чуда зависит от количества денег. Ну, и где эти чудеса? Ау! Папа!
Отклика не было. Меж тем, означенный узел с книгами надо было доставить в келью, которую ей обозначили для постоянного проживания. Темную, сырую, и полок там нет! полочек! Где она разложит все свои вещи?
А еще Майя случайно услышала разговор... неважно, какой, но там один из участников хвалился что отдал Ордену уже лет двадцать службы, и теперь наконец-то может себе позволит некоторую роскошь, как-то: подушки из пуха, и сладости раз в неделю.
Великие Боги, вот тоска-то!
Это значит ей теперь корячится лет 20, чтобы заработать право съесть конфету?
- Па-а-апа... - заныла Майя, поправляя узел на спине, и топая к себе, - папулька, папуся, и где твои денежки, а? Выручай! Я больше не буду плевать в женихов, стараясь попасть в левый глаз. Я больше не буду дразнить архимага, и забуду навсегда, что королева наша зовется "Гусыня". Папа, я хочу домой. Чтобы спать сколько хочу, и чтобы Клара мне пирожные приносила. Па-а-ап!
Всхлип, вздох, неверный шаг, узел летит с плеч. Тьма, шорох, писк. Майя визжит: "Крысы!" Крысы рабегаются, затаившись от страха. В коридорах Орденского замка чего только не может приключиться!

Майя вваливается в свое обиталище, угрюмо замечает, что тут стоит еще две койки, кроме ее, причем на одной из кое к кто-то спит. Магичка поневоле, Майя небрежно роняет связку с книгами на койку,
бечевка развязывается, книги веером рассыпаются по серому покрывалу койки. Причем одна из них, самая толстая, звучно падает на пол.
- Ась? - вздымается из-под оудяла вихрастая голова.
- Драсьте! - объявляет Майя жизнерадостно.
- Ты кто?- голова ошарашена и соображает плохо, - ты Стив?
- А что, похожа? - Майя проводит руками по выпуклостям тела.
- Не... - бубнит постоялец, - ну и хорошо. Ты кто? Откуда?
- Я Майя Таунсен, - улыбается девушка, - дочь купца из Эртана. Почему я тут, лучше не спрашивай.
- А Стив? - сонный парень еще не совсем пришел в себя.
- Пуст катится к чертям! - жизнерадостно заявила дева, втаскивая в комнату узел с книгами. - Я Майя Таунсен, и я собираюсь тут учиться! И жить!
- Но это вообще-то комната мальчиков, - осторожно заметил Стив.
- Я не дерусь, и не храплю, - благодушно сказала начинающая магичка, - но если надо, могу ругаться не очень прилично. Сойдет?
- Нет! - Стив был поборник правил.
- Ну, тогда сам иди в деканат. и разбирайся! - и Майя заняла свободную койку.
- Вот еще, - буркнул Стив, и опять уснул.
А Майя с тоской оглядела окружавшие ее стены, потом сунула руку в карман, отыскивая заветный камень. Она все еще надеялась, что он с помощью каких-то сил вернет ее домой, в дом отца, где ей жилось весьма привольно!
Но камня не было - его забрали эти противные слуги Ордена. Ну, и ладно.
Она принялась чертить уже знакомую пентаграмму, чертила старательно, высунув язык, и когда наконец закончила - капнула в центр пентаграммы капельку... нет, не крови. Капельку своих духов из личного пузырька.
- Вот еще, придумали, царапать себя каждый раз, - оправдывающимся голосом пробормотала Майя, - хватит и духов, я ими пахну!
И сказала полушепотом:
- Кадаф!
"Как только он явится, прикажу ему вернуть меня домой" - Майя даже пальцы скрестила, чтобы вышло...

Время действия: Четвертый день месяца Журавля,
Место действия:
сначала - Иль-Хасс,
затем - Сейдо-остров, Ледяное плато Лэнга, Ониксовый замок.

Майя даже пальцы скрестила, чтобы вышло...
Но несмотря на все старания никакого демона, даже самого завалящего не возникало.
- Ну, где же ты?! - девушка с досады даже стукнула кулачком в стену и тут же взвыла от боли, серый камень до крови ободрал костяшки пальцев. От боли, обиды и разочарования Майя разревелась, как маленькая девочка. Слезы так и лились градом, а причитания о загубленной жизни чуть было снова не разбудили спящего соседа.
Несколько минут несостоявшаяся повелительница демонов самозабвенно предавалась сожалениям о своей несчастной судьбе и, может быть, делала бы это еще долго, но тут ее внимание привлело легкое царапание двери.
- Кто там? Входите,- недовольно произнесла Майя.
Послышался легкий скрип и в проем двери заглянула черноволосая девичья головка:
- Ты новенькая?- Незнакомка бесшумно проскользнула в келью.- Хочешь яблоко?
- Спасибо,- Майя машинально приняла протянутый плод и ошеломленно уставилась на вошедшую. Полупрозрачное облегающее платье из паутинного шелка, стоившее в Эртане целое состояние, ничуть не скрывало, а наоборот подчеркивало все прелести идеальной фигуры. А за бриллиантовые серьги можно было приобрести целый замок, да еще осталось бы на небольшое поместье.
- Ну что же ты? Или боишься отравлю? - мимолетная улыбка тронула губы незнакомки.- А я хотела тебе кое-что показать...
- И ничего я не боюсь,- Майя решительно надкусила яблоко и ... непроглядная тьма навалилась на нее...

- Мамочки, где это я? - она стояла в центре огромного зала совершенно незнакомой архитектуры.
- Это Ониксовый Замок Кадаф,- пророкотал сзади низкий нечеловеческий голос.
- Что? - стремительно повернувшаяся девушка уставилась на закутанную в темно-багровый плащ фигуру, чье лицо скрывал тяжелый золотой шлем. Магическая сила так и клубилась вокруг и было в этом существе что-то отчаянно-завораживающее и пугающее одновременно. Майя чуть скосила глаза и снова замерла пораженная - на стене висел щит с отрубленной женской головой. Это была та самая незнакомка, что заглянула к ней в Иль-Хассе.
- Я же говорила, что покажу кое-что,- голова открыла глаза и подмигнула остолбеневшей Майе. Черные волосы всколыхнулись и обернулись клубком шипящих змей.
- Сфена...,- укоризненно протянул Носящий Желтую Маску, погрозив голове пальцем. А уставшая удивляться Майя различила на нем не три, как у всех людей, а четыре сустава. Это стало последней каплей.
- Отпустите меня, пожалуйста, я хочу домой...
- Никто и не держит,- в прорезях шлема полыхнуло темное пламя.- Иди...
В доселе гладкой стене зала возникла Дверь. Подбежавшая Майя рванула ее на себя и отшатнулась в ужасе - перед ней расстилалась безжизненная ледяная равнина. Дохнуло такой пробирающей до костей стужей, что девушка поспешила захлопнуть створку.
- Говорят, что иногда там, внизу, пристают китобои,- равнодушно произнес Носящий Маску,- если повезет, то месяца через три доберешься до Эртана.
- Верни меня к отцу, ты же можешь! - отчаяние Майи не знало границ.- Я щедро отплачу.
- Клянешься?
- Клянусь всем самым дорогим, что есть у меня!
- Да будет так! - девушка почувствовала как ее левое запястье стягивает ледяной холод, в ужасе уставилась на руку которую обвила маленькая змейка и провалилась в беспамятство.

- Ох и напугали же вы всех нас, хозяйка! - верная служанка заботливо утирала лоб лежащей Майе.
- А что случилось-то?- девушка с трудом приподнялась на подушках. Неужели все это был сон? И демон, и орденский Иль-Хасс, и Замок? Наверное...
- Вы горели, как в огне, и ужасно стонали и бредили. Целых три дня. Но сейчас, хвала Небесам, очнулись.
- Ты права, мне привиделся кошмарный сон... - Майя провела рукой по лицу и вдруг... змейка браслета подмигнула ей изумрудным глазком...

место действия: Эртан, дом купца Таунсена
Время: пятый день месяца Журавля, утро

Дом купца Марка Таунсена.
Майя открыла глаза, сладко зевнула, потянулась, и вскочила с кровати. Сегодня же особый день! Три Луны, три сестры, ведут хоровод, рука об руку, сегодня они сходятся вместе, и сегодня полагается славить Сестер. И не просто славить, а на главной площади, а значит, можно надеть новое платье, и выпросить у отца то самое ожерелье, что он прячет в своем сундуке. Ожерелье дорогое, да, но и она, Майя, дочка любимая! Неужто не даст хотя бы поносить?
Может, и не даст. С него станется...
А ожерелье красивое! Отец получил его с полгода назад, говорит - кто-то рассчитался за долги. И, главное, показал один раз Майе, и спрятал! А ей так хочется его надеть. Ожерелье красивое, из золотой нити сплетено, и вставлены камушки, разные, дорогие, это уж точно! Вот если его надеть, да под новое платье, да пройтись по площади... ну чем она хуже принцессы будет, а?
Думая так, Майя успела зевнуть еще разок, одеться (потому что знала, что утром Рина, ее служанка, занята на кухне, и одеваться ей надо самой. Так приказал отец. "Не велика барыня, хватит с нее полслужанки" - решил Марк Таунсен, и теперь Рина до обеда работала в кухне, помогая кухарке, а после обеда поступала в распоряжение Майи.
Когда Майя попыталась высказать свое недовольство по этому поводу, отец рассмеялся, и посоветовал ей спать до обеда.)
Но сейчас время было довольно раннее, поэтому Майе приходилось справляться со всем самой. Одеваясь, она заметила браслет на руке. Тот самый, что уже видела ранее.
- Здрасте вам, - недовольно буркнула девушка, хмурясь, - что за дела? Я такое не покупала!
Она поднесла браслет к глазам и внимательно рассмотрела. Ну... браслет как браслет. Змейка, да. С глазом зеленым. Майя куснула змеиный хвост. Не кусается! Твердый, значит, не золото. Похоже, дешевка... да откуда у нее вообще эта штука? И вообще...
Майя хмыкнула и принялась решительно стаскивать с запястья "некусаемую" змейку.

Место действия: Эртан, резиденция Ордена.
время действия: то же.
Эфайра Ар-Рави громко чихнула. Оглушительно. Да, несолидно. Но что прикажете делать, если этот старый пер... кхм... развел тут везде сплошную пылищу?
Архимагичка хотела сдержаться, но не смогла - еще раз чихнула. Потом развернулась, и решительно вышла из кабинета бывшего архимага. Секретарь оного бывшего, существо мужского пола, младого возраста, хилого телосложения, поклонился так, что засунутые за уши блеклые волосья выпали, и робко скользнули по не знающим румянца щекам.
- Добавляй в список, - неприветливо сказала Эфайра. - Пункт двадцать два: новый кабинет.
- Добавил, госпожа архимаги... - и заапнулся.
- Что? - Эфайра оглянулась и впервые, пожалуй, увидела секретаря "в упор". - Что не так?
Голубые глаза с блеклыми ресницами несколько раз судорожно открылись-закрылись, острый кадык на тонкой шее дернулся вверх-вниз.
- Чего язык проглотил? - усмехнулась Эфайра, - и скукожился бубликом? Ровно стой, не зри в пол, не раб ты - помощник мой. Так в чем дело, Клей? Почему окончание проглотил?
- Архимаг - тут все ясно, - краска залила лицо секретаря, - а если дама? Архимагиня? Архимагичка? Архимагистресса?
- Архимаг, - сказала, как отрезала, Эфайра. - госпожа Архимаг. Так и зови. Мужское дело делаю, мужским именем и зваться мне. А к юбке привыкай - не люблю портки носить, уж извини. Не против, что Архимаг в юбке будет?
- Как можно, - секретарь поклонился, - прошу прощения!
- Вот и славно. Что там дальше? Склеп мы, кажется, закончили осматривать?
- Да, госпожа, - Клей выдал подобие улыбки, бледные губы растянулись ниткой. - Еще Вы собирались устроить проверку счетных книг, и присутствовать на отборе новых учеников Ордена.
- Да. Спасибо. Неси книги.
- Там еще господин грандмейстер Тайной стражи к вам. С визитом. Прикажете принять?
- А его можно НЕ ПРИНЯТЬ???
Перепуганный Клей понял, что сморозил чушь. Спросить, примет ли Архимаг Начальника Тайной стражи! Как можно не принять такого человека?
Но - как можно привести без разрешения кого-либо, к ТАКОЙ женщине?
У которой такие глаза, и кожа, и волосы будто мед, и вообще...
Клей сцепил зубы, и взял себя в руки. "Архимаг - это скелет, мясо, и платье сверху" - сказал он себе. И поклонился.
- Прошу прощения, госпожа.
- Зови господина начальника Тайной стражи. И проследи, чтобы нам не мешали.
Клей выскользнул из кабинета, Эфайра на секунду расслабилась, и улыбнулась себе в своем отражении в настенном зеркале.
Надо же. Архимагистресса... и как только язык не сломал!
"Оставлю его, пожалуй, - решила она, собиравшаяся было секретаря сменить, - он тут наверняка всех знает".

Время действия: седьмой день месяца журавля.
Место действия: Коринтия. Эртан. Монастырь святого Полуяна. Допросная.

Удушливый чад факелов лезет в глаза и горло, вызывая кашель и слёзы. В комнате, не имеющей ни единого окна, очень душно. Тяжёлый запах пота смешался с мускусным запахом страха.
Посреди комнаты очаг, в котором на малиновых углях аккуратно разложены раскалённые щипцы и клещи разных размеров. На столе, стоящем рядом с дверью стоит стол, на котором лежат любовно начищенные всевозможные палаческие инструменты. Рядом с этим столом конторка, на конторке масляная лампадка, чернильница, только что очиненное гусиное перо и несколько листов бумаги. За конторкой переминается с ноги на ногу монашек в рясе, его глаза блёкло-голубого цвета, а лицо изрыто оспинами.
В углу на коленях стоит другой монах. Он отбивает поклоны и бубнит молитвы. На лице его написан откровенный ужас.
У дальней от двери стены стоит дыба, на которой растянут худой и грязный обнажённый человек.
Слева от дыбы стоит голый по пояс здоровый мужик в красном палаческом колпаке. В его руке раскалённый добела металлический прут, которым палач легонько помахивает туда-сюда.
Справа от дыбы стоит третий монах. Среднего телосложения, широкоплечий, в такой же рясе, как и первые двое, но верёвка, которой он подпоясан была не белой, как у них, а алой. На лицо его был надвинут капюшон, из-под которого глаза, в которых отражалось пламя, казались диавольскими буркалами. В руке монах перебирал чётки, косточки которых были выточены в форме рыбок.
Щёлк!
Огнеглазый кивнул палачу и к местному букету прибавился ещё один запах - запах горелой плоти.
- Ааааааа! - Истошно закричал растянутый на дыбе.
Стоящий на коленях монашек забубнил громче, словно пытаясь заглушить для себя крик.
Щёлк!
- Я - терций Святой Веритарии брат Кат, - Сказал подпоясанный алой верёвкой, - я буду допрашивать тебя. А это мастер Зинат Допаер, он будет... помогать тебе вспоминать.
Щёлк!
- Тебя ли называют Хорт Тангансен с улицы Горшечников?
- Меня...
Щёлк!
- Верно ли, что ты служишь младшим помощником караванщика у купца Туансена?
- Верно...
Щёлк!
- Добрые люди говорят, что вчера на площади Трёх королей ты рассуждал о вере. Это так?
- Да...
Щёлк!
- Говорил ли ты, что Единого нет и что мы, скромные слуги Его, только тянем из народа соки, потчуя взамен сказками о Царствии Небесном?
Хорт медлит с ответом и мастер Допаер снова прижимает прут к его ноге.
Щёлк!
Тангансен кричит, а молящийся монах плотно зажмуривается - если уж не получается не слышать, так хоть не видеть происходящего, потому, что глаза против воли возвращаются к дыбе.
Щёлк!
- Воды... - Прохрипел растянутый.
Щёлк!
- Нет, дружок. - Сначала ответы, потом вода.
- Да.
Щёлк!
- Что "да"?
- Я говорил это.
Щёлк!
- А говорил ли ты, что магия церкви нашей не есть дар Его, а лишь способности самого человека?
Младший помощник караванщика молчит, хотя и знает, что будет. Но он так же знает, что если признается в этом, вряд ли выйдет живым из этой комнаты.
Щёлк!
Зинат кладёт остывший уже прут обратно в очаг и поворачивает барабан дыбы на пол-оборота.
Тангансен молчит.
Щёлк!
Барабан поворачивается ещё на пол-оборота. Раздаются два щелчка - это плечевые кости выходят из суставов. Хорт воет, словно попавший в капкан зверь и сдаётся:
- Говорил...
Щёлк! - Заверяют его слова чётки веритора, а поскрипывающее гусиное перо переносит их на бумагу.
Палач возвращает барабан в исходное положение и Хорт, набравший воздуха для крика, облегчённо выдыхает.
Щёлк!
- Хорошо. Ты всё записал, брат Орташ?
Монах за конторкой посыпает бумагу песком и отвечает:
- Да, брат Кат.
Щёлк!
- Тогда заканчивай с ним, - терций указывает на Тангансена, - мастер Допаер. Но сначала дай ему воды.
- Вы сейчас убьёте меня? - Хрипит Хорт.
- Нет. Сейчас - нет.
Брат Кат забирает исписанные листы и выходит. Бубнящий монашек встаёт с колен и идёт за ним.


Время действия: седьмой день месяца журавля.
Место действия: Коринтия. Эртан. Монастырь святого Полуяна. Кабинет настоятеля.

"... И тогда сказал святой Жергилий: молитесь, люди и Единый явит вам чудо.
И воззвали илийцы к Нему, и столь чистой была их молитва, что смог святой Жергилий призвать дождь жизнедарящий на иссушенные многомесячным зноем поля. И омыл ливень землю, и воспряли посевы, и радовались люди чуду, и ликовали..."
Отец Чёк закрыл фолиант из телячьей кожи с тиснёной надписью "Жергилия святого жизнеописание" и отложил его в сторону.
Два дня назад архипастырь Коринтийского клана, возмущённый появлением мироитов прямо в Эртане, учредил Святую Веритарию для поимки и наказания тех, кто сбивает паству с пути истинного. И она уже начала разворачиваться, набраны первые веритарии, завербованы шпионы и даже пойман еретик.
Главой Святой Веритарии архипастырь назначил, собственно, отца Чёка, чем очень удивил его.
Тишину нарушил стук в дверь.
- Войдите, - пригласил отец Чёк.
- Благослови, отче! - Брат Кат вошёл в кабинет и склонил голову. Его бритая голова блестела в свете свечей.
- Благословляю, сын мой. - Рука святого отца изобразила в воздухе рыбку. - Какие вести ты принёс?
- Он во всём сознался.
- Это хорошо.
- Отче, что нам с ним теперь делать? Приказать палачу закончить?
- Нет. Он умрёт, но не так. Отправь глашатаев, пусть расскажут всем, что завтра на монастырской площади будет сожжен еретик...

Пятый день месяца Журавля
Место действия: Коринтия, Эртан, Храмовая площадь


-Ну, что делать прикажешь Ваша милость? – произнес Джаго, вытирая рукавом вспотевший лоб.
Бежали они от самого Нижнего порта. Да и как было не бежать, когда этот подлец, а другого слова Джаго придумать не смог, князь Боргас, к которому у Рикарда были рекомендательные письма, чуть было не сдал их в Тайную Стражу. А ведь принял приветливо, вина предлагал, фиников и сыру, да хорошо у Джаго нюх на подлецов, увидел он, как метнулся по поручению Боргаса посыльный со всех ног. А куда ему посыльного посылать, да еще так споро? Не такие уж и важные персоны Рикард и Джаго, чтобы так стараться. Вот и заподозрил вольх нехорошее. А уж когда Боргас в окошко стал невзначай поглядывать, тут и понятно стало – гостей ждет. А каких гостей и слепому понятно.
Боргас предложил им умыться с дороги, тут Джаго и выложил все Рикарду. Удрали через сад, как раз в тот момент, когда храмовники подошли к главным воротам. А куда бежать? Это уже пятый дом, откуда их спровадили, несолоно хлебавши, но в предыдущих домах хоть храмовников не звали. Добежали до Храмовой площади, на которой в тот день началась ярмарка по случаю праздника Трехлуния. И как полагается, тут было все: торговые ряды, балаганы, скоморохи, разносчики, кто с лепешками, кто с чаем, а кто с мятным вином, шум, гам, люди – затеряться легко. Они и присели в тени одной из палаток, в которой шло представление: рыцари Ордена сражаются с демоном из-за прекрасной девы.
-Так куда дальше подадимся? – Джаго отхлебнул из бурдюка мятного вина.
-Осталось у меня последнее письмо…
-Может ну их, эти письма? Вести о том, что князь – изменник и предатель уже только ленивый не слышал. А ну как и там нас храмовники дожидаться будут? Пропадем ни за лею! А я еще пожить хочу, - ответил вольх щурясь на безоблачное небо.
-Я надеюсь, этот человек нас выдаст, он жизнью обязан моему отцу, - ответил Рикард, доставая из кармана вчетверо сложенный свиток.
-Ну, раз жизнью обязан… куда идти-то?
-Торговая улица вроде, дом купца Таунсена…

Пятый день месяца Журавля
Место действия: Эртан, резиденция Ордена Черной Луны

Грандмейстер Тайной Стражи Брака Зетар еще раз поправил иссиня-черную мантию, пригладил волосы и прошелся вдоль приемной залы. Он готовился к встрече с новым главой Ордена. Или с новой главой Ордена? Впрочем, как правильно он не знал, ибо женщина в Эртане впервые становилась этой самой главой.
От этого и нервничал Брака Зетар, что сказать ей? Что она думает? О политике? О борьбе с вольхами? О короле?
Он представил сгорбленную старуху с белыми волосами, в высокой прическе - розовый жемчуг. Скрюченные пальцы сжимают свиток скрепленный золотым кольцом, на шее символ Ордена – черная луна. Темно-красное бархатное платье до пола прячет ее ссохшееся от постоянного колдовства тело. И ее желтые зубы… Ох, мерзкая старуха, придется еще и руку ей целовать!
Погруженный в свои думы он не слышал, как плавно раздвинулись алые портьеры, и вошла она.
-Грандмейстер? – мелодичный голос с легкой усмешкой разрушил картинку, которую старательно создавало его воображение.
Брака Зетар повернулся и от удивления замер, как вкопанный. Главе Ордена в Эртане не полагается быть такой возмутительно красивой…

Пятый день месяца Журавля
Место действия: Коринтия, Эртан, рынок.
Рина, помощница кухарки и "полслужанки" Майи Таунсен, походы за покупками считала самой веселой частью своих кухонных обязанностей. Жалко, конечно, что у тетушки Клары, кухарки, ноги уже не те, но зато на рынок посылают только ее, Рину! А там всегда есть на что поглядеть, да и всяких вкусняшек можно напробоваться, пока товар выбираешь. Ей отказу у лавочников нет, все знают, что она служит у самого Марка Таунсена!
И все было хорошо, пока корзина с покупками не наполнилась доверху. Рина устало опустила корзину на землю, вздохнула, и стала оглядывать рыночную площадь, в надежде поймать какого-то мальчишку и всучить ему корзину. Пусть он тащит - заработает яблоко.
- А что, красавица, далеко ли тут у вас Торговая улица?
Рина оглянулась. Некий малый, плутоватого вида, подкрался сзади так, что она и не заметила. "Ворюга! - подумала девушка, - глаза отводит!" И вцепилась в корзинку мертвой хваткой.
- Далеко, - буркнула она, - отсюда не видно. Топай себе мимо!
- Да как же мне топать, если я дорогу не знаю, - развел руками чужак.
- А зачем тебе Торговая улица?
- Да у господина моего, - плут махнул рукой в сторону второго незнакомца, - письмо по торговым делам к господину Таунсену, купцу. Знаешь такого?
Рина была служанкой, но не дурой, и имела острый глаз. Хватило одного взгляда, чтобы понять, что "господин по торговым делам" - действительно господин, хоть и был он одет весьма неброско. Но повадки, и то, как голову держит - это выдавало его, с головой. Не учили его кланяться, да уж... и тут Рину осенила идея.
- Дом купца Таунсена я знаю, - сказала она важно, - и даже показать могу. Если корзинку мою поможете нести. Но надо поспешить. Господин Таунсен сразу после завтрака собирался по делам, можете его не застать, господин хороший, - и она поклонилась тому, что "по торговым делам".

Пятый день месяца Журавля
Место действия: Эртан, резиденция Ордена Черной Луны .
- Грандмейстер?
Эфайра улыбалась настолько приветливо, насколько ей это позволяла должность. Она знала, кто такой Брака Зетар, и что он значит в Эртане... да и не только в Эртане. Госпожа архимаг видела, что ее важный гость на несколько секунд сбросил маску, и позволил себе выказать истинные чувства - что ж, пусть поудивляется, надо дать ему возможность прийти в себя, да еще и не показать, что его слабость замечена.
- Рада приветствовать вас, уважаемый, в стенах Ордена, Вы опередили меня - я как раз собиралась нанести вам визит. Но сначала о главном. В добром ли здравии пребывает наш король? Я проделала долгое путешествие, и пока что совсем еще не в курсе, что происходит в столице. Может быть, расскажете мне новости столичной жизни за бокалом вина?
(Клей, слыша эти слова, и бровью не повел, несмотря на то, что уже успел доложить госпоже Эфайре о всем, что он посчитал важным. И тут же покрылся холодным потом. А вдруг этот сыч, этот Брака Зетар, вдруг скажет нечто, о чем он, Клей, не знает? С него станется, на то он и грандмейстер... и тогда пиши пропало, "архичка" с него точно шкуру спустит...)
- Но для начала, дорогой господин Брака, - Эфайра улыбнулась, и махнула рукой. Клей понял, подхватил со стола небольшую шкатулочку, с поклоном поднес грандмейстеру.
- Небольшой подарок, дорогой грандмейстер. Для вас. В знак нашей будущей дружбы, я надеюсь, - и Эфайра еще раз улыбнулась.

Огжи бродил по рынку, показывая незатейливые фокусы: то кролика вынет из кармана остановившегося у прилавка покупателя, то яркий цветок.
Те из невольных участников представления, кто понимал шутки, смеялись и награждали его мелкими монетами. Те, кто не понимал, ярились и пытались поколотить. Огжи ловко уворачивался, что тоже входило в задуманный им сценарий представления. Тут уж смеялись те, кто оказывался поблизости, и опять же, кое-какие монеты ему перепадали.
Наконец, он решил, что на сегодня хватит. Так как же потратить "честно заработанные" деньги? То ли дешевого вина выпить, то ли посмотреть представление?
Огжи с сомнением поглядывал то на пузатого торговца вином, сидящего в обнимку с таким же пузатым бочонком, то на палатку, в которой шло представление. Его равно манил запах вина и доносящиеся до него воинственные вопли артистов, изображающих жестокое сражение.

Пятый день месяца Журавля
Место действия: Эртан, резиденция Ордена Черной Луны .

На белой шелковой подкладке в самом центре шкатулки лежал перстень. Но не просто перстень, а уж перстней в своей жизни грандмейстер повидал достаточно. Темное золото, покрытое патиной времени и тайн, тускло поблескивало, по краю испещренное тончайшими руническими письменами. Оно тянуло и манило к себе. Но если бы только это странное золото! В центре перстня, будто сгусток тьмы, вырванный из самого сердца ночи, красовался черный бриллиант размер с голубиное яйцо.
Грандмейстер не сдержался и пробормотал хриплым голосом:
-Глаз Ночи!
-Вы правы, - улыбнулась Эфайра, - это действительно Глаз Ночи - редкий камень, который добывают только в копях Ордена Черной Луны. Именно Черная Луна наполняет его своей силой, а он отдаст эту силу вам.
-Но, это слишком… это просто королевский подарок… я не могу …
-Ну что вы, грандмейстер, кому как не вам, предводителю Тайной Стражи носить такой камень? А что до короля, так для Его Величества у меня тоже есть подарок, - и она снова улыбнулась. - И я надеялась, что вы подскажите мне, как лучше его преподнести, ведь я не знаю вкусов нашего короля… в отличие от вас.
Она разжала руки, шкатулка плавно легла в ладонь грандмейстера, и прежде чем он успел что-либо возразить, Эфайра уже протянула ему бокал наполненный темным вином.
-За силу Черной Луны, грандмейстер! Грядут плохие времена и она, поверьте мне, нам скоро понадобится…

Все тот же пятый день месяца Журавля.
Дом купца Таунсена.

Сколь ни пыталась Майя избавиться от странного украшения, змейка никак не хотела покидать девичье запястье. Майя едва кожу не содрала, а браслет - ни в какую. Девушка так рассердилась, что с размаху стукнула кулаком по столу, и... странные дела: ваза с фруктами, книга, шкатулка с безделушками - то есть, все, что стояло на столе, от удара Майи подскочило вверх, и с грохотом раскатилось - рассыпалось по полу. Резко запахло расплескавшимися духами, яблоки раскатились по полу, вывалились сквозь раскрытую дверь на лестницу, и запрыгали по ступенькам, ведущим вниз, на первый этаж дома. А майя застыла, с изумлением взирая на свою руку.
- Что такое? Как это я?
И было чему удивляться. Наверное, стукни по столу конюх Таунсена, здоровенный верзила - эффект был бы похожий. Но Майя, с ее-то цыплячьей силой...
- А что если так... - хитро прищурилась Майя, и ударила по спинке стула... зря она это сделала. Дубовый стул превратился в дубовый табурет...
Майя задумалась. Была она девушкой беспечной, но не глупой, и понимала, что почему-то изменилась. Стала сильнее, намного. Но почему?
- Змейка? - переспросила она сама себя, поднося браслет к глазам. и еще раз внимательно разглядывая, - а подарочек-то полезный, оказывается! А если ее снять- я стану прежней? Ах, да, я же не могу ее снять, никак... а если маслом руку смазать? Кажется где-то в кухне было лампадное масло...
Она выбежала на лестницу, и заспешила вниз, думая о своем странном преображении. Так задумалась, что даже не обратила внимание на чужие голоса, которые раздавались где-то во дворе, и переплетались с голоском Рины.

Огжи все еще стоял и раздумывал, когда на плечо ему опустилась тяжелая рука. Обернувшись, он встретил сумрачный взгляд незнакомца.
- Уже отнес? - мрачно спросил тот.
- Да уж конечно отнес!
Его язык произнес эти слова прежде, чем голова успела подумать.
- Был ответ?
- Ответ был "да", - наугад сказал Огжи, и в его черных глазах промелькнули зеленые озорные огоньки.
- Тогда пошли.

Незнакомец вроде бы посмотрел в сторону одной из выходящих на площадь улиц. Ориентируясь на этот взгляд, Огжи направился туда. "Знать бы, куда идти, знать бы, за кого меня принимает этот тип. И самое интересное, чем вся эта история кончится". Огжи обожал загадки, и жизнь всегда ставила их перед ним в огромном количестве.
Смущал его также один момент. Он знал, что улица скоро закончится развилкой, и куда же тогда свернуть - направо или налево?
Положившись на то, что его суровый спутник и на этот раз невольно подскажет направление (какая интересная игра - "угадай дорогу") он уверенно двигался вперед, прикидывая, однако, как удрать в случае возможного осложнения обстановки.

И, похоже, момент, когда пора спасаться бегством, наступил.
Во-первых, он вспомнил, где и когда видел своего мрачного спутника. Во-вторых, вспомнил, кто это такой. И парень этот, как впомнил Огжи, шуток не понимал вовсе, и вполне мог ответить на невинный розыгрыш ударом кинжала. И наверняка так бы и поступил.
По сему случаю Огжи внезапно крутнулся на месте и понесся по улице в противоположном направлении. Свернул за угол, и внезапно сообразил, что улица заканчивается тупиком. Ткнулся наугад в какую-то дверь. К счастью, она оказалась не заперта. Понесся вверх по лестнице и неожиданно очутился в объятьях девушки, спускавшейся вниз. На руке у нее сверкал золотой браслет в форме змейки.
Несмотря на крайнюю спешку, Огжи отметил изящество этой вещицы. И изящество девушки тоже.
- Ты здесь, моя красавица! - воскликнул он, расцеловал ее в обе щеки, и, благоразумно не дожидаясь ответной реакции, припустил наверх.

Дом Таунсена.

Чужак, так неожиданно ворвавшийся в дом Майи, не просто припустил вверх - полетел пулей, потому что девушка, невольно, или от испуга, но оттолкнула от себя незнакомца довольно сильно. Тычок и отправил его вверх по лестнице, на этаж, где жили слуги, и заставил его буквально "влететь" в дверь небольшой комнатушки. Вольх тут же захлопнул за собой дверь, и огляделся.
Комнатушка была пуста, и очень просто обставлена. Узкая лежанка, тонкое одеяло, стол, стул, крохотное зеркальце на стене. Пару крючков вбиты в стену, на них дешевенькие платья. На вороте одного из них вышита розовая ромашка и слово "Рина".
Огжи выглянул в окно. Прыгать было опасно - высоковато...

Все тот же пятый день месяца Журавля.
Дом купца Таунсена.


-А откуда и за каким делом вы пожаловали? – спросила Рина, открывая дверь парадного входа в дом купца Таунсена.
-Ээээ, мы из Семилучья... – замялся Рикард.
-С письмом от главы гильдии тамошних купцов, - не растерялся Джаго.
-Н-да, с письмом…
И пока Рикард бормотал что-то невнятное, потому что раскрывать свое настоящее имя в этот раз он не решился, Рина крикнула мальчишку вертевшегося у ворот, чтобы проводил гостей к хозяину.
Марк Таунсен, увидев Рикарда и Джаго, нахмурился, потом позвал гостей в свой кабинет, где заперся, и как Рина не вертелась под дверью, стараясь услышать хоть полслова – двери были толстые и не пропускали ни звука, а может хозяин с гостями говорил очень тихо.
А подслушать ей очень хотелось, потому что один из незнакомцев, тот, что пониже, который нес ее корзинку, уж больно Рине приглянулся. И она надеялась, что дело, по которому приехали гости, задержит их у хозяина хоть на пару дней.
-Папенька! Слуги! Что это вообще такое! Незнакомые люди приходят, как к себе домой! Да еще ведут себя… вызывающе! – Майя полная негодования ворвалась в кабинет отца.
И каково же было ее удивление, когда перед ней предстали весьма симпатичный незнакомец и тот самый нахал, что бросился целовать ее на лестнице. Уму только непостижимо, когда он успел переодеться?!!
И не раздумывая, все еще кипя от возмущения, Майя подошла к Джаго и вкатала ему такую пощечину, от которой он улетел в угол, свалив этажерку с бухгалтерскими книгами купца.

день пятый, дом Таунсена.

В комнате на миг воцарилась немая пауза, и тут же взорвалась возгласами:
- Майя! Что ты себе позволяешь! - это сам Таунсен.
- Простите! Я нечаянно! - это Майя, и смотрит при этом не на нагловатого любителя поцелуев, а на невесть откуда взявшегося незнакомца. Смотрит, и чувствует, как краснеет до самых ушей. И как не покраснеешь при виде такого красавчика! И что он о ней подумает после такого демарша! Да он ее за версту обходить будет. Ой, что же она наделала...
- Ого-го! - это незнакомец. Ясен пень, в словах "ого-го" можно спрятать уйму информации и столько же оттенков чувств, и что именно хотел сказать незнакомец - пока неясно.
- Доктора..., - а вот тут все ясно. Кажется, пострадавший не только разбил полку с дорогой посудой, но и сломал себе что-то. Во всяком случае, стонал он соответствующе.
- Господин, позвольте Вам представить мою дочь, - Таунсен с невесть откуда взявшейся прытью выскользнул из-за стола, и поспешил к Майе. - Дорогая, все в порядке. Это мой гость, из Семилучья, весьма уважаемый человек, и ты зря набросилась на его слугу. Простите Майю, сударь, она наверное чего-то испугалась. Иди к себе, и успокойся! - последние слова были сказаны в сторону Майи не терпящим возражений тоном. - Конечно же, наш домашний лекарь немедленно осмотрит бедолагу, и смею вас заверить - ему будет оказана вся необходимая помощь. И если это вас не затруднит - прошу оказать честь моему дому, и погостить у нас. Сколько вам будет угодно. Нет-нет, не возражайте! Я сейчас же распоряжусь насчет обеда. Какое вино вы предпочитаете?
Все эти разглагольствования папаши Майя услышала уже из-за приоткрытой двери. Тут же топьталась и Рина - ей было интересно, что там происходит.
- Остаются! - восторженно шепнула Майя своей служанке.
- Оба? - на всякий случай переспросила та.
- Ну да, - пожала плечами Майя.
- Ух ты! - взвизгнула Рина и, подхватив юбки, помчалась наверх, в свою комнату. Надо было снять чепец и надеть домашний передник. Раз к ужину будут гости, то ей предстоит много работы!

Когда Рина влетела в комнату, Огжи как раз снял с вешалки розовое платьице, размышляя, не надеть ли его, и попытаться выйти из дома под видом служанки.
Когда раздался стук распахнувшейся двери, плут обернулся с самой счастливой улыбкой на лице.
- Ах, сударыня! Наконец я дождался вас! Простите несчастного влюбленного, изнемогающего от страсти, за невольное вторжение! Вы безусловно простили бы меня, если б знали, как давно я страдал от любви к вам, мечтал о минуте свидания, и вот! Наконец я решился! Будьте моей, прекраснейшая!
Он заключил служанку в объятия. Аккуратно выглаженное платье при этом упало на пол.